достаточного основания закон

        ДОСТАТОЧНОГО ОСНОВАНИЯ ЗАКОН (лат. lex rationis determinantis seu sufficients). — 1) В метафизике Лейбница — второе по значимости, наряду с началом противоречия, начало природы и мышления. Согласно Д. о. з., «ни одно явление не может оказаться истинным или действительным, ни одно утверждение справедливым без достаточного основания, почему именно дело обстоит так, а не иначе» (Лейбниц Г.В. Соч. М., 1982. Т. 1.С. 418). Онтологический смысл этого закона, по существу, покрывается идеей причинности. Поэтому Лейбниц не противопоставляет свой закон закону причинности. Но причинностью не исчерпывается сфера обоснования, а Д. о. з. требует указания на достаточные основания во всех случаях, в том числе и для объяснения действия причин. Таким образом, Д. о. з. является в некотором смысле законом обоснованности a priori — законом предопределения (теологическим законом), на который опирается лейбницевская «Теодицея». Характерно, то что сам Лейбниц использовал этот закон не только для «Богооправдания», но и для опровержения популярной в его время концепции «безразличия равновесия» (аналога буридановой ситуации), согласно которой тот или иной выбор из альтернатив вообще не имеет каких-либо оснований.

        Несомненная значимость Д. о. з. неоднократно оспаривалась. Но с нею соглашался, в частности, Кант, рассматривая этот закон как критерий рациональности знания. Позднее, вслед за Кантом, подробный его анализ дал Шопенгауэр («О четверояком корне закона достаточного основания»), предложив четыре основные темы для его обсуждения: 1) онтологию (ratio essendi); 2) диалектику (ratio fiendi); 3) этику (ratio agendi) и логику (ratio cognoscendi). 2) Хотя последняя тема, выделенная Шопенгауэром, касается непосредственно чистой логики (как и Кант, Шопенгауэр имел в виду основания, заключенные в формальных условиях мышления), все же многие авторы (напр., Милль, Минто, Липпс, Зигварт и др.) игнорируют Д. о. з., рассматривая его только как голословное требование, как неудавшуюся попытку связать содержательную (металогическую) и формальную истины. Между тем мысль о необязательной связи обоснованности и истинности сама по себе очень важна для реабилитации Д. о. з. Релятивистская критика этого закона исходит как раз из непреложности этой связи, поскольку обоснование чаще всего понимают и ценят как оправдание истины. Поэтому кажется, что осознание «того, что всякое знание является гипотетическим, приводит к отказу от «принципа достаточного основания» (Поппер К.Р. Объективное знание. М., 2002. С. 38).

        В таком толковании Д. о. з. действительно выглядит как иллюзия догматической априорной установки на гармонию бытия и мышления. Однако следует принять во внимание, что сам термин «достаточное основание» приводит нас к условному суждению «а з р», в котором обоснованность Р релятивизирована некоторой посылкой а, что уже само по себе вписывается в релятивистскую концепцию истины. При этом вовсе нет надобности говорить об истине. Требуется только найти оправданную логическую связь между тем, что мы утверждаем или хотим обосновать, и чем-то, что может служить для этого достаточным основанием. В этом отражается естественный аналитический процесс процедуры обоснования (подробнее см. Анализ). Синтетическая часть этой процедуры выражается известным правилом modus ponens: поскольку р, только если а, то у Р нет шансов ни на истинность, ни на обоснованность, если такое а вообще не удается найти. Существование чего-либо должно быть непременно обосновано существованием чего-то иного. В противном случае обоснования нет. И эта цепочка посылок, вообще говоря, уходит в бесконечность, которую мы обычно обрываем, принимая посылку (заявляя) о беспредпосылочности аксиом. Однако можно назвать классически и интуиционистски верную формулу, которая, с одной стороны, указывает на необходимость оснований a priori в точном соответствии с мыслью Лейбница, а с другой, свидетельствует в защиту regressus ad infinitum, поддерживая аргументы скептиков и мегариков, утверждавших, что ни одно положение (включая аксиомы и постулаты) не может приниматься за истинное, пока не найдены другие, из истинности которых это положение вытекает.

        Разумеется, «указать в каждом частном случае мотивы, по которым воля на любой ступени развития сознания произвела тот или другой логический акт, нет возможности. Но присутствие такого рода внутренних оснований нашего мышления всегда при желании может быть обнаружено. И это-то постоянное присутствие скрытого мотива утверждения и отрицания и констатирует логический закон достаточного основания» (Ягодинский И.И. Генетический метод в логике. Казань, 1909. С. 77).

        ММ. Новосёлов

        Лит.: Лейбниц Г.В. Соч. Т. 4. М „ 1 9 8 9 .